КУЗЬМИН А.М.
ЖУРНАЛИСТ, ПОЭТ, ВОИН
6 ноября прошлого года исполнилось 100 лет со дня рождения замечательного ярославского писателя, талантливого поэта, яркого журналиста, ветерана Великой Отечественной войны А.М.Кузьмина. Не могу похвалиться знакомством с Анатолием Михайловичем, но так много слышал о нём, что сам порой начинаю верить в то, будто наши творческие и жизненные дороги пересекались.
Не было случая, чтобы в наших нередких беседах С.П.Аверичева, легендарная женщина, фронтовая разведчица, кавалер многих боевых орденов и медалей не упоминала этого имени – Анатолий Кузьмин.
- В нашей 234-й Ярославской Коммунистической дивизии это была заметная фигура. Сам небольшого роста, он каким-то непостижимым образом успевал быть везде – и у артиллеристов, и у связистов, и у нас, разведчиков. Дело в том, что в дивизии издавалась газета «За Отчизну», где Толя служил фронтовым корреспондентом. Знаю, мог бы и не показываться на передовой, да ещё в самом пекле, но это было не в его характере. Его появление в любом подразделении сразу поднимало дух. Думаю, без таких людей войну бы могли и не выиграть. Ведь и трусы, и паникёры были. А Толя придёт, отпустит пару шуточек, от которых даже старые вояки краснели, и – война не война, жить хочется. Обступим его, бывало, газеты разбираем, новости спрашиваем, а он – в своей тарелке, - рассказывает что-нибудь, стихи читает. Незаменимый на фронте человек! Не раз, помню, собираемся в разведку, а он: «И я с вами!». Мы, конечно, против, нельзя посторонних брать. Так он - к высокому начальству, требует. Хоть до передовой, да проползёт с нами. И всегда встречал из поиска, всё в деталях расспросит. Зато уж и репортажи делал, от которых дух захватывало. Ранен был, подлечился, и опять в наш полк. Любили, гордились им. Командир полка Василий Иванович Малков его сильно уважал. Мы и после войны дружили, часто встречались, берегли память о фронтовом братстве. Высочайшего чувства долга человек, настоящий солдат своей Родины, неутомимый труженик. Очень к лицу ему была военная форма, но он редко надевал свои капитанские погоны и боевые награды. А ведь ордена Красной звезды и медали «За отвагу» просто так не даются. Человек чести и стойкости, воин. Даже умер в День Советской Армии – 23 февраля 1974 года.
Старейший ярославский писатель И.А.Смирнов вспоминает:
- Мы с ним почти одногодки, но я всегда называл его по имени-отчеству. Так почему-то сложилось. Возможно, потому что он – капитаном, а я сержантом вернулся с войны. Весёлый, открытый, готовый поддержать любой разговор, порадоваться хорошей шутке, он никогда не опускался до балагурства, ёрничества, особенно, если дело касалось войны и творчества. Умел дружить. Со всеми был в хороших отношениях, не любил скандалить. Душевный был человек. Скромный, но заметный. Отличный корреспондент. Ещё до войны в «Сталинской смене» начинал, где сдружился с Марком Лисянским. Вернулся с фронта – и вновь туда же, в родную газету. Долго в ней работал, даже когда её в «Юность» переименовали. Затем его в «Северный рабочий» пригласили, на повышение, так сказать. А под конец жизни ещё и в Некрасовской газете «Приволжская правда» поработал. И везде журналист Анатолий Кузьмин был очень заметен своими яркими, умными, честными статьями и очерками. Но, прежде всего, на мой взгляд, это был - поэт. Причём, немало его стихов положено на музыку, стали песнями. Кстати, он автор своеобразного гимна 234-й Ярославской Коммунистической дивизии, который всегда исполнялся на встречах с ветеранами войны. Тогда мы все только что вернулись с войны – Иван Иванов, Евгений Савинов, Павел Голосов, Виктор Блинов, Евгений Старшинов, Вячеслав Рымашевский, Николай Якушев, Юрий Ефремов, Сергей Васильевич Смирнов. Часто выступали, ездили по всей области, устраивали встречи с читателями. Анатолий Михайлович – всегда с нами, всегда впереди. Подкупала его простота, полное отсутствие высокомерия и кичливости, трепетное отношение к литературе. Не замахивался на великость, но «пахал», не покладая рук. Талантливый человек. Его поэтические сборники, выходившие в Верхнее-Волжском книжном издательстве, всегда и заслуженно пользовались успехом, имели хорошие отзывы, читатели их ждали.
Писатель Ю.В.Оловянов: «Анатолий Михайлович в особенной дружбе был с нашими поэтами Марком Лисянским и Павлом Голосовым. Фронтовики, - у каждого на груди ордена и медали за ратные подвиги, - они казались мне полубогами. А начнёшь разговаривать, и не чувствуешь разницы в годах. Всё просто, задушевно. Но и панибратства не допускалось, - гордые, красивые были люди. Помню, дружно и единогласно проголосовали за моё вступление в Союз писателей СССР. И первым поздравил – Анатолий Михайлович. Не встречал добросердечнее человека.
Кстати, Юрий Владимирович и предложил мне встретиться с дочерью писателя Галиной Анатольевной. Показывая немногочисленные фотографии, книги, газетные вырезки и дневниковые записи отца, обаятельная женщина вспоминала своё детство и делилась впечатлениями о встречах с великими:
- Вот они на какой-то встрече – Сурков, Лисянский, Ошанин, Савинов, Иван Алексеевич Смирнов, Голосов, Бородкин. Сурков любил отца, всегда усаживал рядом с собой. Подслушала как-то разговор, где Алексей Александрович, автор знаменитой «Землянки», рассказывал, как отец чудом остался жив. То ли в Австрии, то ли в Венгрии радушная хозяйка пригласила группу наших офицеров отведать вина. В это время отца срочно вызвали в редакцию. Возвращается, а они все мёртвые, – отравила. Но, вообще-то, отец избегал разговоров о войне, хмурился, мрачнел, когда спрашивали. А я его привыкла видеть всегда весёлым, жизнерадостным, поэтому перестала задавать вопросы на эту больную для него тему.
Рассматривая документы, обнаружил несколько карандашных рисунков и дружеских шаржей. Уверенная рука, чёткая, смелая манера незаурядного рисовальщика. Вот – автопортрет, вот – шаржи на В.В.Рымашевского, П.П.Голосова. Всё ярко, узнаваемо, не обидно. От Галины Анатольевны узнаю, что «были и масла, и акварели, но многое утрачено или сдано в Госархив». Нахожу Акт сдачи в ярославский областной краеведческий музей материалов, среди которых – ежедневные Красноармейские газеты фронтовой поры - «На защиту Родины», «За победу», «Гвардейское знамя», «Боевая тревога», «За Отчизну» и другие. Здесь же - двенадцать Благодарностей командования «капитану Кузьмину А.М. за добросовестную службу и образцовое выполнение заданий в период Великой Отечественной войны», а также орден Красной Звезды, медали «За отвагу», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией», гвардейский знак.
- Кто-то привозил из Берлина разные подарки родным, - вновь говорит Галина Анатольевна, - а он, по словам матери, - два чемодана фронтовых газет, рукописей, воспоминаний, дневники, фотографии. Почти во всех газетах – его корреспонденции и стихи. Вот на одной полосе – стихи отца, Лисянского, Суркова и Твардовского. Очень гордился и дорожил наручными часами, вручёнными ему Маршалом Ерёменко, которые после войны – время было такое – ограбили, сняли с руки.
Спрашиваю о фотографии, на которой Анатолий Михайлович в довоенного образца шинели и «будёновке».
- В Красную Армию отец был призван в октябре 1935 года, а форму сменили только в 40-м. Два года после демобилизации поработал литературным сотрудником ярославской областной газеты «Сталинская смена», а в сентябре 1939 года вновь надел шинель – направили на курсы усовершенствования комсостава запаса. В комсомол вступил в 1936 году, а в партию – уже на фронте, когда служил в 234-й Ярославской Коммунистической дивизии.
В пожелтевшем от времени сборнике «Десять песен для красноармейской художественной самодеятельности» (Дом Красной Армии, 1945 год) на двадцать седьмой странице значится: «Слова А.Кузьмина, музыка И.Шишова, «Песня гвардейцев». А вот сборник с названием «Песни о родном городе», где музыкальные произведения только на стихи поэта Анатолия Кузьмина, положенные на музыку композиторами Е.Рождественским, Н.Мищенко и другими.
На своей книге стихов замечательный русский поэт, фронтовик Виктор Боков оставил такой автограф: «А.Кузьмину. Сказать хочу я, Анатолий, / Хоть ты отлично знаешь сам: / Поэзия – не санаторий, / И отдыха не будет нам!».
Виктор Сергеевич знал, что и кому сказать.
Под фотографией Э.Багрицкого чётким почерком Марка Лисянского: «Анатолий! Помни, что Эдуард Багрицкий – истинный поэт, каких в подлунном мире не так уж много. Люби его, как я его люблю. Марк».
Это теперь мы знаем, что Эдуард Багрицкий – великий русский поэт, но письмо датировано 8 июля 1938 года, когда автора знаменитой поэмы «Смерть пионерки» вовсю упрекали в упадничестве. О многом говорит этот автограф поэта, который через три года напишет стихотворение «Я по свету немало хаживал…», что и поныне называют «Гимном Москвы».
Открываю тронутый временем небольшого формата дневник писателя. На одной из страниц – стихотворение, датированное 1944 годом.
Польской осени грустные звоны –
Серый камень да жёлтый песок.
И скучают слепые мадонны
На развилках бегущих дорог.
С торгашами, как водится, сёла.
Перекрёстки, дороги, мосты.
За оградами древних костёлов
Обомшелые дремлют кресты.
Наблюдая полёт журавлиный,
Осень машет багряным крылом.
И под небом холодным чужбины –
Грусть по Родине в сердце моём.
И уносится сердце в Россию,
Где и жить, и любить веселей.
Мне бы Волги туманы родные,
Неоглядные шири полей.
Мне бы русские наши берёзы,
Наших рек голубых берега,
Скрип колхозных саней по морозу,
Серебристые наши снега.
Там семья, там ядрёная осень
Незабытые были поёт.
И незримая сила уносит
В край, ласкающий сердце моё.
Уноси меня в песнях и мыслях
В край любимой навек стороны.
Ведь недаром от Волги до Вислы
Я прошёл по дорогам войны.
Не даром! Не даром жил ярославский писатель Анатолий Кузьмин, не даром воевал, растил детей, верой и правдой служил Родине, великой русской литературе.
Помним его. А если помним, читаем его книги, значит он с нами – служит, сражается, творит, живёт.
Остаётся добавить, что поэтическое наследие А.М.Кузьмина невелико – стихотворные сборники «Слово и мужество» (1942), «Радуга» (1957), «Счастье» (1968) и «Возвращение в юность», увидевший свет после смерти писателя в 1974 году, но о каждом можно сказать словами А.Фета, которые он оставил на книге «Стихи» Ю.Тютчева: «Но Муза, правду соблюдая, / Глядит – а на весах у ней / Вот эта книжка небольшая / Томов премногих тяжелей».